Птица счастья - Страница 26

– Раздвинь ноги, Огненная Птичка.

Шэннон вся похолодела, чувствуя, как его огромная твердая плоть пытается проникнуть в ее тело. На мгновение страх возобладал над чувствами.

– Нет! – вскрикнула девушка, мотая головой из стороны в сторону, пытаясь воспротивиться, но было уже поздно... слишком поздно.

Внезапно Шэннон пронзила острая боль, и она попыталась сбросить с себя Блейда. Никто не предупреждал ее о том, что будет так больно. Из груди вырвался крик:

– Блейд, я не могу это вынести!

Он закрыл девушке рот поцелуем и немного подождал. Как ему не хотелось причинять ей боль!

– Ты – моя, моя, моя, – в экстазе шептал Блейд. Боль утихла, и Шэннон прикусила губу, чтобы не вскрикнуть от необычно сильного ощущения, которое испытывала впервые. Прекрасное чувственное наслаждение стало накатывать волна за волной. Казалось, можно потерять рассудок – ее неумолимо несло навстречу чему-то... Чему-то...

– Блейд, что со мной происходит?

Она в отчаянии вцепилась в бронзовые плечи Блейда, стараясь достичь чего-то неизведанного.

– Я тоже это чувствую, Огненная Птичка, сосредоточься на своих ощущениях, не думай ни о чем, кроме того, что я делаю, как проникаю в тебя... сливаюсь с тобой. О Боже, ты восхитительна! – с благоговением произнес Блейд.

Его слова возбуждали еще сильнее. Шэннон тихо застонала.

– Давай, Огненная Птичка, поторопись. О, я не знаю, смогу ли еще подождать.

Смысл его слов не доходил до девушки, однако ее тело приблизилось к цели и вознеслось на вершину блаженства, содрогнувшись в оргазме. Шэннон выгнулась навстречу Блейду, и он с восторгом присоединился к ней.

– Моя любимая, моя!

ГЛАВА 7

Блейд мгновенно уснул, но Шэннон о многом хотела подумать. Она испытала такое, что одновременно взволновало и смутило ее. «Как смог этот метис доставить мне огромное удовольствие? – удивилась девушка. – Возможно ли это с другим мужчиной?» Шэннон почему-то сомневалась в том, что возможно. Поначалу ей не давала покоя греховность любовного опыта. Неужели действительно следовало отдать девственность взамен за спасение от Бешеного Волка? Или все-таки Блейд просто соблазнил ее любовными речами и страстными ласками? Что ж, благодаря Блейду она больше не девушка и вольна теперь покинуть индейцев и продолжать жить своей собственной жизнью. Она постарается забыть Блейда, никому не придется ничего объяснять. Разве что будущему мужу, если, конечно, он у нее появится.

Чувствуя себя утомленной, Шэннон закрыла глаза. Она ни на минуту не забывала о том, что рядом лежит совершенно обнаженный Блейд и касается ее своим горячим телом. Шэннон хотелось ненавидеть его, хотелось найти себе оправдание и успокоить свою совесть. Но почему-то в душе не было ненависти к человеку, который, возможно, спас ее от смерти.

Неожиданно Блейд пошевелился и протянул руку к Шэннон.

– Почему ты не спишь? – спросил он, затем понимающе улыбнулся, и это почему-то раздосадовало Шэннон. – Должно быть, ты устала.

Девушка вспыхнула. Блейд напомнил о том, о чем ей хотелось забыть.

– Я... я смогу уснуть, когда ты уйдешь отсюда, – запинаясь, ответила она.

– Я опять хочу любить тебя.

Глаза Шэннон полыхнули синим огнем.

– В этом нет необходимости: ты сделал, что хотел. Благодаря тебе мне не нужно будет лгать Желтому Псу. Пожалуйста, оставь меня одну.

– То, что я сделал, – для твоего же блага, хотя, признаюсь, я никогда не испытывал подобного наслаждения. Ты околдовала меня, Огненная Птичка.

– Я ничего подобного не делала, – возмутилась Шэннон. Ей вовсе не хотелось повторять свое грехопадение. – Почему ты зовешь меня Огненной Птичкой?

– Тебе не нравится это имя?

– Я... я не знаю.

– Оно тебе подходит. Я давно уже тебя так называю. В тебе есть огонь, который влечет и которому я не могу сопротивляться.

Блейд стал неистово покрывать поцелуями лицо, шею, грудь Шэннон. Невозможно было устоять перед магическими действиями его губ и рук. Опять повторилось сладостное безумство.

Потом Шэннон лежала неподвижно, и слезы горячим потоком струились по ее щекам. «Когда они занимались любовью первый раз, Блейд действовал ради моего спасения, но сейчас... сейчас он был охвачен заурядной похотью», – ужаснулась Шэннон. Если до этого у нее не было причин ненавидеть Блейда, то теперь девушка чувствовала, что ее просто использовали. Смахнув слезы, Шэннон гневно взглянула на Блейда.

– Убирайся отсюда! Разве ты не достаточно унизил меня? Ты отвратительное... животное... дикарь!

Глаза Блейда сверкнули, как осколки черного стекла.

– Ты получила такое же наслаждение, как и я. Не жди, что я буду извиняться за то, что нам обоим доставило удовольствие.

– Я простила тебя за первый раз, Блейд, но когда ты сделал это еще раз, то перешел все границы дозволенного. Я благодарна тебе за спасение от Бешеного Волка, но я могу отдать свою девственность только один раз.

– Уже слишком поздно для взаимных обвинений, – сухо сказал Блейд.

Понимая, что ему не расположить к себе Шэннон в ее теперешнем состоянии, Блейд вскочил на ноги. Он допускал, что ему не следовало овладевать девушкой во второй раз, но ничего не мог с собой поделать; и останься он еще на полчаса, желание близости появится снова.

Блейд предстал перед Шэннон во всем великолепии своей наготы. От такого зрелища у нее перехватило дыхание. Она пыталась, но не могла отвести глаз от его мускулистого торса и от крепких ягодиц.

Блейд натянул штаны на длинные стройные ноги. Шэннон быстро закрыла глаза, а когда открыла вновь, увидела метиса рядом. Мягкий свет огня вырисовывал рельефные мышцы его плеч и груди. Торс Блейда казался отлитым из бронзы, но был удивительно живым и теплым.